На выставке «Серебряный город. Петербургская фотография XX—XXI века» представлено более 120 работ ведущих фотографов Северной столицы. Строго говоря, это скорее выставка фотографии последних десятилетий, чем большая ретроспектива, как может показаться из названия.
Но дело не во времени создания снимков, а скорее в мироощущении, присущем всем представленным мастерам. Здесь и приверженность традиционным видам печати, и очевидная проклассическая ориентация, и, конечно, повествовательность, в основе которой лежит сам город, его атмосфера, люди, состояние.
Открывается экспозиция несколькими работами Бронислава Ясинского, фотографа 1950-х годов, про которого сами организаторы пишут, что его «имя практически неизвестно даже знатокам фотографии». Вместе с тем представленная серия его небольших черно-белых портретов — это сплошь эмоциональные истории характеров, таких глубоких и нетипичных для середины века в жизни советской страны.
Портреты будут на выставке еще — люди большого города, немного маргинальные, очень поэтичные, задумчивые, уплывающие в туман вместе с самим Петербургом. Здесь и работы Александра Китаева, в том числе портрет еще одной петербургской арт-звезды первой величины Тимура Новикова. И серия лиц Ольги Корсуновой — на одном из этих снимков изображен Борис Смелов, наверное, самый известный фотограф Северной столицы, романтик от фотографии, всю жизнь не просто снимавший Петербург, но упивавшийся его лирикой, меланхолией, неуловимостью. Работы Смелова выставлены отдельной серией. Кривые линии набережных и графика трамвайных путей, сетка потрескавшегося льда на Неве и брызги воды прямо в объектив камеры — в городе наводнение. И известная работа «Аполлон»: на строгом профиле и завитках волос гипсового красавца — капли дождя, на застывшей округлой щеке — живое движение длинноногого паука.
Смелов оказал влияние на всех, кто снимал в Петербурге после него. На тех же Китаева и Корсунову, Станислава Чабуткина (его строгий графичный городской натюрморт с архитектурным кронштейном в виде античной головы вынесен на афишу выставки) и Леонида Богданова (в экспозиции — несколько его контрастных, с акцентированными деталями видов Петербурга). Хотя ученица у Смелова была одна — его приемная дочь Мария Снигиревская, чьи работы также есть в экспозиции. Пейзажей на выставке вообще заметно больше, чем портретов, а уж тем более натюрмортов (помимо одного натюрморта Смелова еще есть пара работ Натальи Цехомской). В каждом этом снимке не просто вид, а скорее воспоминание, движение души, интуитивный намек на что-то подзабытое, но необходимое.
Всех фотографов и всех передаваемых ими эмоций не перечислить. Но вмести они сливаются во что-то стилистически на удивление единое, общую интонацию, волну. Что, видимо, и позволило говорить не просто о фотографии Северной столицы, но о петербургской школе, отдельном явлении, существование которого продиктовано сами «серебряный городом».
by Юлия Изюмова.